Александр ЛЕВИН
29 октября – 10 декабря 2011 г.

ГРАД НА ГОРЕ


1.

В Красноарамейске стены жёлты, а пески кра́сны.
В Красноарамейске юноши разумны, а девы прекрасны.

В Красноарамейске ручьи текут в гору, а гора смотрит вниз –
на идущих вверх, на бегущих вдаль и на павших ниц.

2.

В Красноарамейске зрелый муж – это воин,
в шлеме остроконечном, с луком или пращой.
Воины в Красноарамейске умирают стоя,
да так и стоят потом, лица укутав плащом,
свободной рукой указывая дорогу к храму и магазину,
дорогу к рынку, автовокзалу, Мавзолею и Эчмиадзину.

Каменные бабы женска полу тоже встречаются в Красноарамейске.
Но эти еще и ходят. Точней, не стоят на месте.
Вот вчера еще возвышалась у рынка, указывая на цементный завод,
сегодня стоит у ратуши и с нею еще целый взвод –
все показывают пальцами правильные стороны света:
север, юг, вон ту, вон ту и вот эту.
Стоят стеной плача, крича или молча,
не берет их ни червь, ни ржа, ни иная порча.

В общем, в Красноарамейске мёртвый всегда при деле.
Он твёрд и спокоен. Он сделал уже всё, что мог,
и делает ещё больше в своём новом каменном теле.
В отличие от живого, который сомнителен, мал и убог.
Но это на время – пока не погиб в бою,
в пешем, конном или конно-воздушном строю.

3.

В Красноарамейске агнец и лев гуляют под ручку,
носят остроконечные шлемы и кушают жвачку;
вол гуляет под ручку с оводом,
бактерия с пенициллином, кусачки с проводом,
муж с женой никогда не ссорятся.

В Красноарамейске крайности сходятся –
в отличие от прочих убогих мест,
в которых сильный слабого ест.

4.

В отличие от прочих убогих мест
в Красноарамейске законы незыблемы –
неколебимы, да и никем не колеблемы.
Тут судьи мудры, а стряпчие ловки,
что позволяет вносить поправки
в конституции, кодексы и уложения.
Так что нету безвыходного положения…

5.

В Красноарамейске всё чаемое зримо,
всё зримое – прекрасно, а прекрасное – достижимо.

Мысли возвышенны, помыслы чи́сты,
дороги извилисты, а деревья тенисты,
постигнутое одним, постигается и остальными
и каждому ведомо Божие Имя.

Да не одно, а все семьдесят два или даже без малого сто –
в Красноарамейске годится и это и то.

6.

Красноарамейск-город полон различных чудес.
По пятницам ангелы сходят с небес,
доставляя страждущим гуманитарный груз,
ветры приносят нектар и амброзию, неопалимый куст
пылает над каждою скважиной нефтяной,
а скважин таких много, много больше одной.

На телах младенцев проступает имя Аллаха.
Иконы плачут, предвещая приход Маши́аха.
Стены древнего Храма скоро восстанут из праха
и права человека необыкновенно расширятся.

При этом машины с пятью хлебами всё идут и идут,
и конца им не видно: не только хлебы, но тхина, халва, кунжут,
пряности востока, мёды, прославленные с античности,
вегетарианское наномясо, безалкогольные вина…
Хлеба хватает на всех, у кого хватает наличности,
остальные могут оплачивать «Визой».

7.

В Красноарамейске никто никогда не бывал:
слишком крута гора, слишком далёк перевал,
да и стража крепка. До нас лишь доносятся голоса,
рассказывающие про явленные там чудеса.

Иногда нисходят и люди оттуда –
с караваном, полным айфонов и бус,
с сообщеньем про новое чудное чудо,
с пророчеством про грядущий глад или трус,
хлад или гнус, про мор и заразу.

Встретив этих людей, узнаёшь их сразу:
это люди с белоснежной улыбкой и шёлковой бородой,
в остро конечных шлемах, но с бесконечной звездой.


Назад