Я на тёплых клавишах жёлтых
измерял руками мелодии,
разминал губами созвучия
в нарастающей пустоте,
но таскать из воздуха карты
можно лишь при наличии воздуха,
а расплющив шляпою голову,
трудно двигаться напролом.

И однажды поверив в это,
я очнусь под небом каменным
в гомонящем радостном празднике
на изломе новой зимы,
и простая толстая скука,
салютуя пробочным бульканьем,
запоёт свои песни рыбные
заведёт пустой разговор.

И тогда, запрокинув голову
и закрыв уши ладонями,
я услышу косноязычный и
торопливый времени ход
и увижу над головою
сквозь этажные перекрытия
новогоднее небо чёрное
и белёсые облака.

И увижу редкие звёзды,
и почувствую привкус их горечи,
за подробное это мгновение
перестав различать людей;
потекут восковые лица,
разорвутся линии голоса,
и останется только белая
тишина и холодный свет...